О составе личности¹

А. Ф. Лазурский

см также "краткая биография. А. Ф. Лазурский"

Анализируя и сравнивая между собой те бесконечно разно­образные по содержанию и по степени сложности проявления, из которых строится наше представление о человеческой лич­ности, мы можем разбить их на две большие группы. Во-первых, проявления, свидетельствующие о большем или меньшем раз­витии у данного человека тех или иных психологических (resp². психофизиологических) элементов личности, а также способов взаимного соединения этих элементов. Так, например, сопо­ставляя дерзкую и необдуманную выходку какого-нибудь чело­века с другими аналогичными его поступками, мы заключаем, что в основе разбираемого проявления лежит чрезмерно повы­шенная аффективная возбудимость данного человека, а также слабое развитие у него задерживающих импульсов, благодаря чему внезапно возникающие побуждения осуществляются прежде, чем в сознании могли появиться мотивы противополож­ного характера; наблюдая за ходом умственной работы школь­ника, например за тем, как он заучивает стихотворение, или проделывая над ним аналогичный по содержанию психологиче­ский эксперимент, мы судим о степени развития у него способ­ности запоминания, о сосредоточенности его внимания и т. п. Такого рода проявления мы будем называть в дальнейшем изло­жении эндопсихическими³, так как они выражают внутреннюю взаимозависимость психических элементов и функций, как бы внутренний механизм человеческой личности. 
Соответственно этому и ту сторону личности, которая обна­руживается в этих проявлениях и которая обычно обозначается терминами «темперамент», «характер» и «умственная одарен­ность», мы будем называть эндопсихикой. Сюда войдет, следо­вательно, вся совокупность таких основных психических (resp. психофизиологических) функций или способностей, как вос­приимчивость, память, внимание, комбинирующая деятель­ность (мышление и воображение), аффективная возбудимость, способность к волевому усилию, импульсивность или обдуман­ность волевых актов, быстрота, сила и обилие движений и т. п⁴. Иными словами, эндопсихику мы вполне отождествляем с не­рвно-психической организацией человека, рассматривая эту последнюю как сложный, организованный, непрерывно дей­ствующий двусторонний (психофизиологический) процесс, причем отдельные психические функции составляют части или стороны этого процесса, тесно между собой связанные, но в то же время пользующиеся в своей деятельности относительной независимостью. Эндопсихика составляет, несомненно, ядро человеческой личности, главную ее основу, отражаясь в значи­тельной степени (хотя и не всегда одинаково сильно) также и на экзопсихических ее проявлениях.

Вторую, также очень существенную сторону личности со­ставляют другого рода проявления, которые можно назвать, в отличие от первых, экзопсихическими. Содержание их опреде­ляется отношением личности к внешним объектам, к среде, при­чем, понятие среды или объектов берется в самом широком смыс­ле, в котором оно объемлет всю сферу того, что противостоит личности и к чему личность может так или иначе относиться: сюда входит и природа, и материальные вещи, и иные люди, и социальные группы, и духовные блага — наука, искусство, ре­лигия, и даже душевная жизнь самого человека, поскольку пос­ледняя также может быть объектом известного отношения со стороны личности. Очевидно, что индивидуальность человека определяется не только своеобразием его эндопсихических черт, вроде особенностей памяти, воображения и т. п., но в не меньшей мере и его отношением к окружающим явлениям, тем, как каждый человек реагирует на те или иные объекты, что он любит и ненавидит, чем интересуется и к чему равнодушен, т.е., согласно нашей терминологии, его экзопсихическими проявлениями.

Указанные только что основные признаки, характеризую­щие эндо- и экзопсихические проявления личности и отличающие их друг от друга, отражаются обычно и на составе этих проявлений. В то время как эндопсихические проявления являются  выражением внутренних, субъективных соотношений между отдельными психологическими (resp. психофизиологическими) цементами данной личности, будучи в то же время всегда связаны более или менее тесно с индивидуальными особенностями центральной нервной системы данного индивидуума, экзопсичические проявления, наоборот, всегда отражают на себе в большей или меньшей степени внешние, окружающие человека  условия, ту обстановку, среди которой он живет и действует. Возьмем, например, характерный эндокомплекс (сочетание нескольких тесно связанных между собою основных психофизиологических функций), предрасполагающий обыкновенно человека к занятию искусством: сильно развитое воображение, воспроизводящее и отчасти творческое, повышенная восприим­чивость к внешним впечатлениям, значительная аффективная возбудимость, развитое эстетическое чувство. Все эти черты тесно, органически связаны между собою, составляя вместе одно неразрывное целое, так что значительное развитие одной из них почти неизбежно влечет за собой хотя бы некоторое раз­витие также и остальных.

Совсем иное получится, если мы возьмем какой-либо, хотя также очень типичный и часто встречающийся экзокомплекс. Так, например, условия больших художественных цент­ров способствуют возникновению так называемой художествен­ной и литературной «богемы», основные черты которой всем хорошо известны: молодежь, еще не успевшая как следует уст­роиться в материальном отношении, обычно холостая (так как не на что содержать семью), живущая компанией (так как одно­му в пустой, неуютной каморке скучно и тоскливо), неряшливая в своем костюме и домашнем обиходе (так как нет жены, которая следила бы за хозяйством), беззаботная (так как не о ком и не о чем особенно заботиться), живущая то впроголодь, то устраивающая кутежи (если кому-нибудь удастся выгодно продать картину идя иным каким-нибудь способом достать де­нег), — все эти характерные черты обусловлены, очевидно, не столько внутренним психическим складом каждого из этих мо­лодых людей, сколько теми внешними обстоятельствами, среди которых им приходится жить и работать.

Необходимо, впрочем, оговориться, что вопрос о делении психики личности на эндо- и экзопсихику не следует смешивать с вопросом о различном происхождении отдельных элементов личности. Было бы, например, совершенно неправильно думать, что все решительно эндочерты являются прирожденными (уна­следованными), тогда как экзопроявления всецело сводятся к от­печатку, накладываемому на человека воспитанием и внешней средой. В общем, конечно, такое соотношение можно считать безусловно преобладающим. Тем не менее бывают нередко слу­чаи, когда воспитание и внешние условия могучим образом спо­собствуют усилению и дальнейшему развитию такой эндочерты, которая без них осталась бы заглохшей и совершенно неразви­той. С другой стороны, тот или иной характерный экзокомплекс также неизбежно предполагает усиление у данного человека соответствующих ему элементарных психических свойств (на­пример, в приведенном выше примере — общительности, бес­порядочности поступков, склонности к чувственным наслажде­ниям и т. д.); вся суть лишь в том, что сочетание этих элемен­тарных психических свойств определяется в данном случае не их внутренней, органической связью, а посторонними, вне че­ловека находящимися условиями.

Еще одна оговорка. Не следует думать, что экзопсихическая сторона личности — это нечто внешнее, поверхностное, прехо­дящее, имеющее значение лишь для данного момента, и что с переменой внешних условий всякий раз меняются также и экзопроявления. Наоборот, некоторые характерные экзопроявле­ния (например, привычка или непривычка к труду, отношение к собственности, социальные взгляды, миросозерцание и т. п.), будучи раз выработаны и усвоены человеком, отличаются впо­следствии нередко такой же прочностью, как и его эндопсихи­ка, оставаясь иногда неизменными до самого конца жизни, не­смотря на неоднократную перемену внешних условий и окру­жающей обстановки.

-------------------------------------------

¹ Фрагмент первой части книги «Классификация личностей». Для хрестоматии взят текст из книги: «Избранные труды по психологии». М., 1997. С. 9-13.

² Сокр. от respective (лат.) — в зависимости от обстоятельств.

³ Термины «эндо- и экзопсихический» заимствованы из написанной нами со­вместно с С. Л. Франком статьи: «Программа исследования личности в ее отношениях к среде» (Примеч. А. Ф. Мазурского).

⁴ Систематический перечень основных психических функций в связи с по­дробным изложением эндопсихических проявлений личности см. в моей «Программе исследования личности». (Прим. А. Ф. Лазурского).

-------------------------------------------

Деление по психическим уровням

Теперь перейдем к более подробному рассмотрению отдельных  принципов нашей классификации и прежде всего остановимся и на вопросе о том, что мы называем психическим уровнем.

Известно, что всякий человек в своем физическом и духовном развитии проходит последовательно целый ряд определенных ступеней, причем каждая последующая ступень характеризуется большим богатством и интенсивностью душевной жизни по сравнению с предыдущей. Этот процесс «психического роста», или «психического развития», отличается наибольшей стремительностью в первые годы жизни ребенка, а также в отроческом и отчасти в юношеском возрасте; по мере же приближения к 25-30 годам он постепенно замедляется и, наконец, совершен­ии останавливается; основное ядро личности окончательно определилось, психический уровень человека более или менее выяснился. В дальнейшем ему предстоит, быть может, еще развить крайне интенсивную и разнообразную деятельность, — но это будут лишь обнаружения уже сформировавшейся личности, сводящейся преимущественно к ее экзопроявлениям, в то время как совокупность свойственных ему основных психических функций (эндопсихика) остается в дальнейшем более или менее неизменной.

Сравнивая между собою процесс психического роста у разных индивидуумов, нетрудно убедиться, что высшие, предель­ные границы этого роста, определяющие собой то, что мы называем психическим уровнем человека, отличаются у разных лю­дей крайним разнообразием. Это зависит, с одной стороны, от «степени одаренности» человека, т. е. от богатства и интенсив­ности его прирожденных способностей, а с другой — от влия­ния внешних условий (и прежде всего воспитания и образова­ния), способствующих или, наоборот, мешающих развитию при­родных дарований. Как бы то ни было, но в конце концов каждый человек достигает в известном возрасте предельного, доступного ему психического уровня, который в большинстве случаев является для него окончательным. При нормальных внешних условиях и соответствующем воспитании и образовании уровень этот определяется, как уже сказано, прирожденной одарен­ностью человека, сводящейся в конце концов к общему (потен­циальному) запасу его нервно-психической энергии или, упот­ребляя другой термин, к присущему ему большему или меньше­му количеству психической активности. Само собою разумеет­ся, что под словами «активность» и «энергия» следует понимать отнюдь не волевое усилие в узком смысле этого слова (как это делают нередко психологи волюнтаристического толка), а не­что гораздо более широкое, лежащее в основе всех вообще на­ших душевных процессов и проявлений. Иначе, если бы мы в качестве критерия психического уровня брали только волевые процессы, нам пришлось бы сделать целый ряд натяжек, напри­мер многих великих художников, писателей, мыслителей и т. п. поставить в психическом отношении ниже самых заурядных полководцев или администраторов, обладавших твердой, не­преклонной волей.

В последнее время были сделаны попытки количественно измерить степень этой общей активности (resp. количество не­рвно-психической энергии), лежащей в основе душевной жиз­ни каждого отдельного индивидуума. Так, Spearman, на основа­нии ряда исследований, произведенных по методу корреляции,- пришел к заключению, что нахождение близкой связи (высоко­го коэффициента корреляции) между двумя какими-нибудь спо­собностями далеко не всегда обусловливается внутренним срод­ством этих способностей, а, наоборот, чаще свидетельствует об участии в них одного общего фактора, который Spearman назы­вает «общим фондом психической энергии». Физиологическую основу этого фонда составляет свободная энергия всей мозго­вой коры и, быть может, также и некоторых других частей не­рвной системы. <...>

Общий потенциальный запас нервно-психической энергии каждого отдельного человека обнаруживается, как мы сейчас увидим, целым рядом сложных и разнообразных признаков, и определение его далеко не может быть таким простым и схема­тичным, как это представляет себе Spearman. Тем не менее за­слуга этого последнего состоит в том, что сама проблема суще­ствования «общего фонда психической энергии», вместе с коли­чественными колебаниями этого фонда у разных индивидуумов, выдвинута и подчеркнута им с большой рельефностью.